Dr. Vitalie Stati

Статья 243 Уголовного кодекса Республики Молдова (далее – УК РМ) устанавливает ответственность за отмывание денег. Аналогом этой статьи в Уголовном кодексе Украины (далее – УКУ) является статья 209 «Легализация (отмывание) доходов, полученных преступным путем».

Статья 243 включена в Главу X «Экономические преступления»  Особенной части УК РМ. Похожая во многом законодательная концепция закреплена в Уголовном кодексе Украины: статья 209 включена в Раздел VII «Преступления в сфере хозяйственной деятельности» Особенной части УКУ. Такой подход предполагает отсутствие принципиальных различий в трактовке содержания объекта деяний, предусмотренных ст. 243 УК РМ и ст. 209 УК Украины.

Из ст. 243 УК РМ следует, что предметом преступлений, предусмотренных данной статьей, признается имущество, составляющее незаконный доход. Согласно ст. 132¹ УК РМ, под имуществом в контексте ст. 243 УК РМ понимаются «финансовые средства, любого рода ценности (активы), материальные или нематериальные, движимые или недвижимые, осязаемые или неосязаемые, а также документы или другие юридические инструменты в любой форме, в том числе электронной или цифровой, подтверждающие правовой статус или право, включая любую долю участия (интересы) в таких ценностях (активах)».

Уточним, что не любой незаконный доход может составлять имущество, признанное предметом преступлений, предусмотренных ст. 243 УК РМ. Дело в том, что, согласно ст. 3 Закона Республики Молдова о предупреждении и борьбе с отмыванием  денег и финансированием терроризма, № 190 от 26 июля 2007 г. [1], незаконные доходы – это «любое имущество, предназначенное или использованное для преступления либо добытое, прямо или косвенно, в результате совершения преступления, любая выгода, полученная от этого имущества, а также любое имущество, конвертированное или преобразованное, частично или полностью, из имущества, предназначенного или использованного для преступления либо добытого в результате совершения преступления, и из выгод, полученных от этого имущества».

Несколько иным образом характеризуется предмет преступления, указанного в ст. 209 УКУ. По мнению А. Чуйкова, предметом этого преступления являются «средства или иное имущество, полученные в результате совершения общественно опасного противоправного деяния, которое предшествовало легализации (отмыванию) доходов» [2]. В соответствии с примечанием 1 к ст. 209 УКУ, «общественно опасным противоправным деянием, которое предшествовало легализации (отмыванию) доходов, согласно этой статье является деяние, за которое Уголовным кодексом Украины предусмотрено основное наказание в виде лишения свободы или штрафа более три тысячи необлагаемых минимумов доходов граждан или деяние, совершенное за пределами Украина, если оно признается общественно опасным противоправным деянием, которое предшествовало легализации (отмыванию) доходов, по уголовному закону государства, где оно было совершено, и является преступлением по Уголовному кодексу Украины и в результате совершения которого незаконно получены доходы».

Итак, лишь некоторые общественно опасные противоправные деяния могут предшествовать совершению преступления, предусмотренного ст. 209 УКУ. В ст. 243 УК РМ не установлены ограничения относительно степени тяжести преступлений, предшествующих совершению отмывания денег.

Обращает на себя внимание ч. (4) ст. 243 УК РМ: «Незаконными действиями являются также деяния, совершенные за пределами государства, если они содержат признаки состава преступления в государстве, в котором они совершены, и могут являться составом преступления, совершенного на территории Республики Молдова». В этом смысле, как примечание 1 к ст. 209 УКУ, так и ч. (4) ст. 243 УК РМ, практически воспроизводят содержание ч. 7 ст. 9 Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии, конфискации доходов от преступной деятельности и финансировании терроризма (далее – Конвенции): «Каждая Сторона гарантирует, что предикатные преступления для отмывания денег распространяют свое действие на преступления, произошедшие в другой юрисдикции, которые составляют преступления в той юрисдикции и которые составляли бы предикатные преступления, если бы произошли внутри страны/в данной стране» [3].

С объективной стороны преступления, ответственность за которые наступает по ст. 243 УК РМ, предполагают совершение четырех альтернативных действий: a) конвертирование или перевод имущества лицом, которому известно или должно было быть известно, что это имущество составляет незаконный доход, в целях сокрытия или маскировки его незаконного происхождения либо оказания помощи любому лицу, вовлеченному в совершение основного преступления, во избежание юридических последствий этих действий; b) сокрытие или маскировка подлинности, происхождения, местонахождения, распоряжения, передачи, перемещения имущества, реальных свойств имущества или прав на него лицом, которому известно или должно было быть известно, что это имущество составляет незаконный доход; c) получение, владение или использование имущества лицом, которому известно или должно было быть известно, что это имущество составляет незаконный доход; d) участие в любом объединении, сговоре, пособничество посредством оказания содействия, помощи или дачи советов в целях совершения действий, предусмотренных пунктами a)-c).

Исходя из положений ст. 209 УКУ, перечень альтернативных действий – несколько иной. М. И. Шкурко считает, что уголовная ответственность по ст. 209 УК наступает в случае совершения хотя бы одного из следующих действий: 1) финансовые операции с денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения предикатного деяния или заключения соглашения о них; 2) действия, направленные на сокрытие или маскировку: а) незаконного происхождения таких средств или иного имущества; б) владения ими; в) прав на такие средства или имущество; г) источники их происхождения; д) местонахождения; е) перемещения; 3) приобретение, владение или использование таких средств или иного имущества [4].

Целью преступлений, предусмотренных ст. 243 УК РМ, является введение имущества, составляющего незаконный доход, в легальный оборот. В качестве второстепенной цели, в п. а) ч. (1) ст. 243 УК РМ, обозначается цель сокрытия или маскировки незаконного происхождения такого имущества либо оказания помощи любому лицу, вовлеченному в совершение основного преступления, во избежание юридических последствий этих действий. Для сравнения, по мнению П. С. Городницкого, «с субъективной стороны преступление, предусмотренное ст. 209 УКУ, характеризуется стремлением виновного лица представить правомерным процесс привлечения имущества в бытовой или хозяйственный оборот» [5]. Итак, легализация доходов, полученных преступным путем, характеризует цель преступлений, указанных в ст. 243 УК РМ и в ст. 209 УКУ.

Л. Г. Гырла и Ю. М. Табарча считают, что субъектом преступлений, предусмотренных ст. 243 УК РМ, признается «физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста, а также юридическое лицо. Таковым может быть как лицо, получившее денежные средства (иное имущество) преступным путем и совершающее с ним финансовые операции или другие сделки, так и лицо «отмывающее» денежные средства, полученные другим лицом» [6, с. 646]. Анализ ст. 96³ УКУ позволяет сделать вывод о том, что совершение уполномоченным лицом юридического лица от имени и в интересах данного юридического лица преступления, предусмотренного ст. 209 УКУ, является основанием для применения к юридическому лицу мер уголовно-правового характера.

Такой подход согласуется с диспозицией ч. 1 ст. 10 Конвенции, в соответствии с которой «каждая Сторона принимает законодательные и другие необходимые меры для обеспечения того, что юридические лица могут быть привлечены к ответственности за уголовные преступления по отмыванию денег, установленные в соответствии с настоящей Конвенцией».

*În: Потенціал сучасної науки: матеріали Міжнародної наsp[уково-практичної конференції (м. Київ, 08-09 листопада 2016 року). Київ: МЦНД, 2016, p. 54-56.

Литература:

1. Legea Republicii Moldova cu privire la prevenirea şi combaterea spălării banilor şi finanţării terorismului, nr. 190 din 26.07.2007 // Monitorul Oficial al Republicii Moldova. – 2007. – nr. 141-145.
2. Чуйков А. Деякі питання предмету легалізації (відмивання) доходів, одержаних злочинним шляхом // Закон и Жизнь. – 2013. – № 5, с. 43-46.
3. Council of Europe Convention on Laundering, Search, Seizure and Confiscation of the Proceeds from Crime and on the Financing of Terrorism. [Електронний ресурс]. – Режим доступу: https://www.coe.int/en/web/conventions/full-list/-/conventions/treaty/198
4. Шкурко М.І. Склад злочину, передбаченого статтею 209 Кримінального кодексу України (легалізація (відмивання), доходів одержаних злочинним шляхом). [Електронний ресурс]. – Режим доступу: http://www.bulletin.uabs.edu.ua/store/jur/2012/07994e1fa5b3b234f6879e86e4329467.pdf
5. Городницький П.С. Відмежування легалізації (відмивання) доходів одержаних злочинним шляхом від придбання, отримання, зберігання чи збут майна, одержаного злочинним шляхом // Стан, проблеми та перспективи сучасної юриспруденції України в умовах євроінтеграції: правові та суспільні аспекти: матеріали підсумк. наук.-теорет. Інтернет-конф. (Київ, 23 квіт. 2015 р.) – Київ: Нац. акад. внутр. справ, 2015, с. 231-215.
6. Гырла Л. Г., Табарча Ю. М. Уголовное право Республики Молдова: Часть Особенная. Том 1. – Кишинэу: Сartdidact, 2010. – 712 с.